История Ленинградского рок-клуба уходит корнями в глубину веков. Регулярные попытки объединить музыкантов для того, чтобы решить проблемы менеджеров (которые так, естественно, тогда еще не назывались) по упорядочиванию концертной деятельности и, соответственно, ценовой политики относятся к 1970-1971 году и подробно описаны в книге "Кайф" Владимира Рекшана , лидера группы "Санкт-Петербург". Вкратце: инициаторами этого первого клуба стали Николай Васин, битломан и организатор концертов-дней рождения музыкантов Beatles, и некто Сергей Арсеньев, личность безусловно темная, организатор сейшенов в начале 70-х, человек, представлявшийся деятелем какого-то комсомольского объединения, в результате попавший по обвинению в подделке документов и прочем мошенничестве на почве проведения рок- концертов. Тот рок-клуб строился по забавному принципу (информация почерпнута из книги Владимир Рекшана "Кайф" с его любезного разрешения) - Арсеньев звонил в какой-либо из райкомов комсомола, рекомендовался работником Ленфильма и просил содействия в предоставлении зала для съемок картины о современной молодежи. Даже давал на случай телефон. Где-нибудь на Петроградской стороне в частной квартире с телефоном с похожим на ленфильмовский номером сидел человек и ждал звонка. Но никто ни разу не проверил. Райком подыскивал школу, платилась аренда, привозились киношные софиты, которые имитировали съемку, и "сейшен" удавался. Люди собирались на эти концерты по сарафанному радио и конспиративной системе. Зрительское место стоило три рубля. Но деньги получали не музыканты, а Арсеньев. Предполагалось, что эти деньги от концертов пойдут на рок-клубовские нужды и прочая. В общем все закончилось судом над Арсеньевым. Второй инициатор клуба Коля Васин отделался легким испугом в прямом смысле - узнав об аресте Арсеньева, он в ужасе убежал в лесок, что рос недалеко от его дома на Ржевке и зарыл там знаменитый подарок Джона Леннона - пластинку концерта в Торонто с автографом автора. Окончание этой истории первого клуба чуть грустное - много лет спустя студент Михайлов, будущий президент рок-клуба, случайно жил одно время вместе с освободившимся Арсеньевым, который банально спился.

Первая попытка создать рок-клуб не для абстрактного объединения музыкантов, а именно как способ легализации концертной деятельности, относится к 1979 году. Тогда в районном подростковом клубе на проспекте Энергетиков, 50 усилиями подпольных менеджеров Юрия Байдака, Сергея Дрызлова и Татьяны Ивановой был создан "Городской экспериментальный клуб любителей современной молодежной музыки". В клуб вошли десять основных тогда городских рок-групп (имеются в виду группы, способные к концертной деятельности и выражаясь современным языком сотрудничавшие с вышеуказанными менеджерами): "Зеркало", "Дилижанс", "Земляне", "Кронверк", "Яблоко", "Аргонавты", "Пикник", "Россияне", "Мифы", "СЛМР", "Орнамент". Под эгидой этого клуба был устроен первый большой официально разрешенный в Ленинграде концерт. В двухсотместном зале подросткового клуба все вышеуказанные группы играли в одном концерте. На концерте присутствовали представители от партии и комсомола, которые собирали отзывы у публики, а потом давали рекомендации руководителям клуба и музыкантам типа : "Хорошо бы Ордановскому постричься". Тогда же инициаторы клуба начали вести первые переговоры с представителями профсоюзов, так как было понятно, что "крыша" чья- то понадобится, а эта казалась самой неидеологизированной. Возможно, эти переговоры увенчались бы успехом, но в середине 1980 года клуб сам собой развалился. Поводом тому послужил скандал между менеджерами и музыкантами после поездки ленинградских групп на знаменитый фестиваль "Тбилиси-80". Как известно, Ленинград на нем представляли три команды, две из которых: "Земляне" и "Кронверк" - ехали как раз от клуба, а точнее получили приглашение через обком комсомола, а "Аквариум" поехал, получив прямое приглашение от устроителей (посредством Артемия Троицкого). Дальше у всех ленинградцев в Тбилиси не сложилось, но менеджер "Кронверка" Дрызлов, опережая события и, видимо, желая избавить свою группу и весь клуб от гипотетических неприятностей, настрочил "телегу" на "Аквариум" "куда надо", после чего Гребенщикова выгнали с работы и из комсомола, а группе запретили выступать. Несмотря на то, что "Аквариум" не имел отношения к клубу на Энергетиков и, скажем прямо, туда не приглашался, поступок Дрызлова (и, по версии "Аквариума", Байдака) вызвал негодование у музыкантов, они объявили что-то типа вотума недоверия, и все закончилось. Впрочем, переговоры с профсоюзами были уже в той стадии, что не могли прерваться из-за такого пустяка. И вот в январе 1981 года у директора Ленинградского Межсоюзного Дома Самодеятельного Творчества Анны Александровны Ивановой состоялось историческое собрание, в котором приняли участие известные в рок-кругах люди - Геннадий Зайцев, Федор Столяров, Юрий Байдак, Игорь Голубев, Владимир Калинин, Татьяна Иванова, может быть кто-то еще. Все они в основном занимались устройством концертов, некоторые еще и играли. Сказав историческую фразу: "Ну ладно, если меня уволят с работы, у меня есть муж - он меня прокормит", - А.А. Иванова обрекла клуб на существование.

Здесь можно сделать некое историко-идеологическое отступление. Вместе с семидесятыми годами закончилась эпоха относительно вольного разгула неофициальных деятелей культуры. Их становилось все больше, и они своим хаотичным движением по жизни, искусству и умам молодежи начали всерьез тревожить партийно-комсомольских товарищей, отвечавших в нашей стране за умонастроение. К 1981 году было решено создать в Ленинграде несколько творческих резерваций: отдельно для художников, писателей и музыкантов и наблюдать, как молодые деятели культуры будут в них развиваться, имея возможность, если что, направлять это развитие в нужную сторону или попросту его приостановить. Для эксперимента был выбран Ленинград, как негласная культурная столица страны, где в отличие от официальной столицы эксперимент такой был менее опасен и более показателен. Почти одновременно появились ТЭИИ (Товарищество экспериментального изобразительного искусства), писательский "Клуб-21" и рок-клуб. Как теперь понятно, музыкантам повезло больше других.

Поскольку для их "разведения" требовалась определенная материально- техническая база (музыку надо играть где-то и на чем-то), то рок-клуб "повесили" на городские профсоюзы. Тем более, что формально именно они и так занимались непрофессиональными группами (у каждого профсоюза, профсоюзного Дворца или дома культуры, завода или фабрики был собственный штатный самодеятельный коллектив, подтверждавший окультуренность нашего пролетариата и прочих представителей негуманитарной сферы), многие из городских групп считались коллективами того или иного ДК. У профсоюзов кроме того были концертные залы (в тех же ДК и клубах), а иногда и кое-какой аппарат. Наконец, именно профсоюзы имели законное право организовывать на своих площадках публичные выступления самодеятельности, в разряд которой попадали рок-группы. Рокерам с профсоюзами тоже повезло. И не только потому, что у самодеятельности были залы и прочая, но и потому, что хоть демократией в нашей стране и не пахло, и профсоюзы были очень эфемерной самостоятельной силой в стране, но по своему положению они были очень обособлены и напрямую не находились в подчинении и управлении ни партийными, ни комсомольскими органами, ни КГБ. Поэтому в определенных ситуациях, при собственном благожелательном подходе к проблеме, могли довольно успешно противостоять идеологическому напору.

Именно поэтому сейчас довольно смешно слышать периодические разговоры о рок- клубе, созданном КГБ. КГБ, конечно, неустанно с первого дня следил за деятельностью новой организации, но не он, а идеологические структуры партии и комсомола были заинтересованы в его появлении. КГБ же выполнял классические наблюдательно-контролирующие функции, как и во всех остальных процессах, происходивших в нашей стране в те годы. Кстати, чтобы не возвращаться к теме КГБ, скажем о его участии в жизни клуба несколько фраз.

Самый распространенный вопрос, который последние лет десять слышит президент рок-клуба Николай Михайлов: "Кто в клубе был стукачом?" По утверждению Михайлова, никто из членов клуба (без всяких исключений!) не избежал контактов с КГБ. А вот степень этих контактов была разная.

За первые восемь лет существования клуба у него сменилось три куратора от КГБ. Фамилий их никто не знал, а вот имена сохранились для истории. Первого звали Владимир Валентинович. Он был старше музыкантов и имел ортодоксальные взгляды. Впоследствии он женился на кураторе рок-клуба от ЛМДСТ Надежде Афанасьевой. Следующего куратора звали Володя, он был мягче, а впоследствии стал резидентом. Последний куратор, Леша, тоже особо не давил. Говорят, несколько лет назад он имел отношение к гастрольной деятельности Мариинского театра.

Вернемся к истории клуба. После того первого собрания у директора ЛМДСТ по городу был пущен вполне официальный слух, что создается рок-клуб, желающие могут вступить в него и как-то поучаствовать в его создании. 7 февраля 1981 года в ЛМДСТ состоялось первое общее собрание, в котором приняли участие музыканты 14 групп: "Россияне", "Зеркало", "Техническая помощь", "Мифы", "Аргонавты", "Аквариум", "Пикник", "День рождения, "Джонатан Ливингстон", "Гулливер", "Апрель", "Патриархальная выставка", "Орнамент", "Дилижанс". Сохранился протокол этого заседания, на котором, по всем законам существования общественных организаций в СССР, (а статус рок-клуба был именно такой) разрабатывалась структура клуба, выбирался первый состав совета, предлагались варианты выработки устава, решалось, чем клуб будет заниматься и кто сможет быть его членом. В первый состав совета клуба вошла уже указанная инициативная группа, плюс представители групп, выбранные, как и полагается, большинством голосов.

С самого начала в клубе появились признаки грядущих проблем. Отчасти это было связано со структурой, позаимствованной у традиционных общественных организаций, отчасти с желанием, соблюдя все необходимые формальности, защититься от возможного беззакония властей, а отчасти, как нередко происходило в СССР от подсознательного желания заорганизованности и идущего от нее безапелляционного лидерства. При этом стоит помнить, что инициаторами создания клуба были прежде всего рок-администраторы, которых интересовала прежде всего единая ценовая политика, возможность легализации собственной деятельности, необходимая для этого тарификация программ групп, возможные материально- технические блага (типа пусть один аппарат на всех, но все-таки аппарат и не на свои сэкономленные, а на профсоюзные или другие казенные). Музыканты же чувствовали, что тучи сгущаются, что концерты организовывать трудно, но поскольку они-то не чаяли зарабатывать выступлениями, то их волновали вещи непреходящие: почаще концерты, побольше публики, получше звук. Несмотря на разность исходных целей и задач и смешную бюрократическую возню вокруг статуса совета и обсуждения устава, 7 марта 1981 года в зале Ленинградского Межсоюзного дома самодеятельного творчества (далее - ЛМДСТ) состоялся первый концерт - открытие клуба на котором выступили "Пикник", "Мифы", "Зеркало" и "Россияне". Это были старейшие, стабильнейшие и популярнейшие группы из числа тех, кто вошел в клуб. Зрители на этот концерт (как и на все последующие много лет подряд) пускались по пригласительным билетам, которые распределялись между членами клуба, а также распространялись по заявкам разных организаций, прежде всего комитетов комсомола. На балконах находилась как сейчас бы сказали "VIP-зона", где сидели представители КГБ, профсоюзов, партии и комсомола. Вот что писал об этом эпохальном концерте тогда же в марте 1981 года Анатолий "Джордж" Гуницкий:

"И все-таки несмотря ни на что это был праздник! Ветераны степенно здоровались друг с другом и пожимали плечами. Что происходит? Никто не мог толком ответить на этот вопрос, пока на сцену не вышел конферансье и не объявил об открытии рок-клуба. Пятисотместный зал, вместивший в себя не менее семисот человек, загрохотал. В самом деле, невероятная вещь! Рок-клуб, да еще с официальным статусом, с уставом, с советом - немыслимо! Старинная мечта оказалась явью!

Однако после концерта всеобщий энтузиазм немножко уменьшился. Все четыре группы, выступившие на концерте - "Зеркало", "Пикник", "Мифы", "Россияне" - ничего особенно интересного не показали… Скучнее всех было "Зеркало" со своими однообразными вариациями на темы ортодоксального хард-рока. Лет восемь назад подобное музицирование могло бы иметь кое-какой успех, но теперь "Зеркало" просто невозможно слушать, Профессиональная четкость звучания в данном случае не является достоинством, потому что музыкальный материал беден и неинтересен. А вот "Россиянам" профессионализм не повредил бы, хотя их выступление было наиболее интересным. Этому, кончено, способствовала скандальная слава "Россиян", свою репутацию рок-экстремистов они подтвердили и на этот раз. Элементы шоу хоть и не были тщательно отработаны, но все-таки заметно оживили атмосферу концерта… "Пикник" и "Мифы" выступили вяло и безлико. Если от "Пикника", группы довольно молодой, никто и не ждал никаких откровений, то "Мифы" разочаровали всерьез. В их музыке чувствовалась какая- то усталость, и если бы одну из песен не спел с ними Юра Ильченко, воскресив ненадолго картинку из прошлого, то группу вообще было бы трудно узнать. "Наши бедные группы столько всего претерпели…" - сказал перед выступлением гитарист "Мифов" Данилов. Что ж, может быть именно в этом кроется причина разочарования, постигшего любителей рока 7 марта. Ведь неопределенная ситуация, в которой находился рок все эти годы, отнюдь не способствовала его процветанию. Всего в рок-клубе не так уж мало групп, зарегистрировано 32 ансамбля, но для истинного рок-ренессанса явно потребуется некоторое время. Музыкантам нужно освоиться в непривычной для них обстановке легальности. А рок-клуб для них жизненно необходим, ведь теперь они смогут спокойно выступать на городских площадках и им легче будет теперь найти место для репетиций… то есть у них будут условия для творчества. Многое зависит и от самих рокеров, но если они будут вариться в котле харда и прочего музыкального старья, то никакой клуб, имей он хоть представительство в ООН, им не поможет. Время покажет, что из этого выйдет; семена посажены, надо позаботиться теперь о том, чтобы появились всходы".

Дальше началась обычная работа. Группа подавала заявку на прослушивание в члены клуба. Совет выезжал на ее "точку", прослушивал программу, потом выносил на общее собрание свое предложение о приеме в члены клуба. Если предложение проходило, то группа представляла в репертуарный отдел ЛМДСТ свою программу. Репертуарный отдел ее литовал (то есть давал разрешение на публичное исполнение песен), после чего клуб включал группу в концертный план. По крайней мере так должно было происходить.

На самом деле проблем было очень много. В основном они были связаны с нечастыми концертами, распределением обязанностей и чисто техническими проблемами со звуком во время выступлений. При этом практически с санкции вышестоящих рок-клубовцы сразу принялись нарушать закон. Для проведения концертов требовалась аппаратура. У ЛМДСТ и клуба ее не было. Она была у некоторых групп, которые, естественно, предпочитали давать ее в пользования при условии своего участия в концертах. В результате для "безаппаратурных групп" (а такими были все группы новой формации, не прошедшие закалку 70-х) с появлением клуба мало что изменилось. Но даже когда удавалось заполучить аппарат, его нужно было доставить до места проведения концерта, что уж никак нельзя было сделать на халяву. Между тем членских взносов первоначально не было, профсоюзы денег не выделяли. В качестве универсального расчетного средства стали использоваться билеты на рок-клубовские мероприятия. Иногда они фигурировали в качестве вознаграждения, иногда продавались страждущим (а таких всегда было в избытке), а вырученные средства шли на оплату сторонней рабочей и транспортной силы.

Но основные споры на проходивших первое время еженедельно по субботам общих собраниях были идеологического характера. Наиболее активные члены клуба поделились на две части. Администраторы (прежде всего Калинин, Тимошенко, Столяров и другие) ратовали за превращение клуба в аналог Ленконцерта, то есть концертную организацию для рок-команд. Другие, тоже по иронии судьбы администраторы (Зайцев, Т. Иванова, Голубев), представляли идеалистическую платформу. Клуб, как и церковь, утверждали они, должен быть отделен от государства. Его задача, прежде всего, - духовное объединение музыкантов. Сами же музыканты хотели играть концерты. Многие из них были студентами, играли в своих первых группах и не задумывались о том будет ли их судьба связана с музыкой. По своей психологии они действительно были в чем-то сродни самодеятельности, мало интересуясь и коммерцией, и идеологией. Не случайно с рождения клуба значительную часть групп-членов составляли команды, прошедшие прослушивание, выступившие пару раз (или ни одного) и успешно исчезнувшие или, в лучшем случае, переродившиеся во что-то совсем иное.

В общем, прожив первый год, клуб вступил в период конфронтации, чуть не приведшей к его развалу. Клуб начал жить по закону коммунальной квартиры: с обвинениями в воровстве, образованием группировок, взаимными упреками и требованиями исключений неугодных. Осенью 1982 года, когда конфронтация достигла апогея, от клуба постепенно начали отваливаться сторонники административных методов и чистой коммерции. Инициатива перешла в руки той части музыкантов, которая при этом кое-что смыслила и в концертной деятельности. Появился новый состав совета клуба. Появились секции - художественно-оформительская, техническая, рок-журналистики, административная, Игорь Голубев открыл студию ритма, появилась поэтическая студия. Естественно, названия были условные, впоследствии они корректировались, но все-таки структура стала появляться. Тогда же был избран новый совет рок-клуба в усеченном составе, где стало меньше администраторов и больше творцов. Во главу его был избран Николай Михайлов, ранее представлявший в совете группу "Пикник" и отвечавший за техническую сторону проведения концертов (см. текст про Михайлова).

В январе 1983 года у клуба, до того довольно амбивалентно подчинявшегося ЛМДСТ, появился куратор от Дома самодеятельности - заведующая оркестровым отделом Надежда Афанасьева. Это было сделано в большей степени ради централизации контактов с клубом, а не ради какого-то целенаправленного давления. Просто руководству ЛМДСТ было так удобнее. Тогда же в начале 1983 года было решено провести рок-клубовский фестиваль, носивший название "Первый городской смотр-конкурс любительских групп". На протяжении нескольких месяцев отбирались группы для участия в нем, а так называемый заключительный тур прошел с 13 по 16 мая 1983 года в зале ЛМДСТ. Все было организовано вполне серьезно. Объединенными усилиями ЛМДСТ и совета клуба было сформировано жюри, приглашена пресса (подробнее в тексте про 1 фестиваль рок-клуба в соответствующем разделе). Фестиваль вызвал ажиотажный интерес не только в городе, но и по стране - по сути это был первый официально разрешенный рок- фестиваль в стране. Пусть его лавры ничего не давали, но все же свидетельствовали о хоть каком-то повороте властей в сторону рок-групп. Контролирующие инстанции тоже остались довольны фестивалем и он стал ежегодным. И ежегодно итоги фестиваля провоцировали внутриклубные конфликты по более-менее однообразным поводам: кто допущен до финального тура, а кто нет, кто и почему стал лауреатом, как распределялись билеты и почему был плохой звук (Подробнее обо всем этом и каждом из 8 прошедших фестивалей рок- клуба смотри в соответствующих текстах про соответствующие фестивали).

С появлением ежегодных фестивалей в жизни клуба появилась некая законченность и размеренность. Группы ждали фестивалей, готовили новые программы, кому везло - выступали. Кому не везло - попадались на "левых" (то есть несанкционированных клубом) концертах и оказывались временно под запретом. Руководство клуба и ЛМДСТ выполняло функции, напоминавшие одновременно родительские и детской комнаты милиции. Разговоры о собственном помещении и аппаратуре так и оставались разговорами. В клубе работали секции поэзии, студия ритма, существовал мифический архив и не менее мифический сектор информации.

В 1984-85 году тучи особо сгустились и рок-клуб стал чуть ли не единственной защитой для музыкантов в их самых невероятных неприятностях с властями. В этот момент в ЛМДСТ произошли небольшие кадровые перестановки, сильно помогшие выживанию клуба. Вместо Н. Афанасьевой (Борисовой) куратором рок- клуба стал Наталья Веселова, которая истово блюла интересы клуба. В стране происходило политическое потепление, многие табу стали нарушаться. Постепенно рок стал выходить из-под запрета. О группах стали писать в положительном ключе, концертов становилось все больше, фестивали стало возможно выносить за пределы ЛМДСТ на более комфортные площадки с хорошим звуком. Потом стало можно не литовать тексты. Потом - получать концертные ставки. Потом - гастролировать по всей стране. Потом - гастролировать по миру. Потом - выпускать диски на "Мелодии". Потом - заключать контракты с западными фирмами. И так далее.

Вместе со всеми этими "потом" на задний план уходил ленинградский рок-клуб. Сначала он помогал музыкантам, потом, решив стать самостоятельным и самоокупаемым, столкнулся с заорганизованностью профсоюзных инструкций и людей и пока через них пробивался, его уже обскакали свеже появившиеся концертные кооперативы.

Когда все стало можно рок-клуб стал не нужен. Свободой и деньгами каждый хотел наслаждаться самостоятельно.

На границе 90-х клуб проводит две крупные акции.

В 1990 году "Рок-клуб" принимает участие как представитель советской стороны в международном движении "Следующая остановка - СССР", объединяющем молодежь Дании, Швеции, Норвегии, Гренландии и Исландии. Проект назывался "Некст-стоп- рок-н-ролл". В него входил концертный обмен между нашими странами и выпуск двойного концертного альбома "Лайка", где были 90 минут советских групп ("Время любить", "Игры", "Знаки препинания", "Джунгли", "Петля Нестерова" - это только ленинградские, а были еще и из других городов, самые известные из которых "ГО" и "Апрельский марш") и 90 минут - датских. Этот проект финансировался разнообразными западными благотворительными фондами и объединял множество не только музыкальных проектов и инициатив. Кассеты действительно вышли десятитысячным тиражом, несколько групп выступили в Дании, датчане приехали к нам. Но особого резонанса и коммерческого успеха проект не имел и как многие, а точнее - большинство международных эпохальных инициатив того времени, "Некст-стоп" закончился, оставив приятное ощущение у тех, кто записался и дал концерты в Дании.

Вторым и последним масштабным проектом стало празднование 10-летия рок- клуба, проведенное буквально из последних сил (а точнее с новыми силами). К его организации были привлечены и спонсоры, и ветераны административного движения клуба. Кроме концертной серии, ставшей восьмым рок-фестивалем, в павильоне "Ленэкспо" была устроена поистине грандиозная экспозиция "Реалии русского рока", где полсотни, если не больше групп представили материалы о себе. Здесь же расположились стенды около рок-клубовского толка - художники, театры-студии, храм Джона Леннона. Уникальность выставки была не только в обилии материала, но и в том, что группы сами готовили экспозицию о себе, что называется, в своем стиле. Выставка пользовалась бешеным успехом. Только вот закончилась плачевно: львиная доля материалов исчезла в неизвестном направлении, обеднив и без того скудные частные архивы и личные фотоальбомы музыкантов.

Эта выставка и фестиваль к 10-летию рок-клуба в последний раз собрали всех вместе. Они похоронили героическое время коллективного выживания. …А рок-клуб и теперь живет в знаменитом доме на Рубинштейна, 13. Теперь это один из небольших петербургских рок-н-ролльных клубов. И как живая легенда во главе его стоит бессменный президент Николай Михайлов.